Липчанка Анна Гаврилова-Голембовская рассказала «Первому номеру» о своём непростом пути — из Донецка в Россию и от филолога к военкору.

В декабре 2023 года Аня получила знак отличия «Команда Путина» за профессиональный вклад во благо жизни людей, проявленный героизм и преданность стране.

Задорную и обаятельную липецкую телеведущую знают многие. Аня Голембовская умеет держать зрителя своими эмоциональными репортажами и разговорить любого собеседника. Два года назад важнейшей темой её передач стали события СВО. И не только потому, что Аня — журналист, член Общественной палаты Липецкой области и военный корреспондент. Она сама родом из Донецка и не понаслышке знает, как всё начиналось.

Не принцесса — королевна

Героиня так открыто улыбается, что сразу хочется назвать её Анечкой, Анютой, будто мы знакомы уже тысячу лет. У телеведущей — свой узнаваемый стиль. Его неизменным и ярким элементом стал кокошник. Их в коллекции у Анны целых 15 — на все случаи жизни. Любовь к старинным русским уборам всегда жила в сердце девушки.

Аня Голембовская родилась и выросла в Донецке. В семье сплелись воедино два братских народа — все прекрасно говорили и по-русски, и по-украински, чтили традиции и культуры обеих стран. Будущее для юной Анечки было простым и понятным: сначала учёба (после школы Аня поступила в Донецкий национальный университет, окончила его и стала магистром русской филологии), в дальнейшем — карьера и собственный очаг. Но хрупкий стеклянный шар детского счастья вскоре дал трещину.

Языковой барьер

— Бабушка с дедушкой жили в деревне под Киевом. Каждое лето я ездила к ним — этакая девчонка из Донецка, шпарила на двух языках, — с теплом в голосе вспоминает Аня. — Местная молодёжь тянулась ко мне, ребята говорили: «О, крутая!» Но после первого майдана всё перевернулось. Когда я ехала, как обычно, к родным в деревню, то на всём пути опасалась говорить по-русски. Из-за этого легко можно было «отхватить»…

И семье Ани, и другим русскоговорящим семьям приходилось постоянно контролировать себя, общаться только на украинском языке, чтобы не провоцировать негативно настроенных людей.

— Разные случаи тогда были. Больше всего врезалось в мою подростковую память то, что Западная Украина и Киев нас иначе как «донецкое быдло» не называли, — разводит руками ведущая.

Переломный момент

Аня Голембовская, как и многие, не раз задумывалась, почему так произошло. По мнению девушки, чтобы всерьёз разобраться в этом вопросе, нужно детально изучать историю обеих стран.

— Моя бабушка часто вспоминала о своей молодости, — рассказывает Аня. — Она жила и училась на Западной Украине, и тогда у всех было прекрасное отношение к русскоговорящим. Да, от определённых элементов оно могло быть предвзятым и откровенно плохим, но это единичные случаи. А потом, после развала Советского Союза, всё пошло по наклонной. Конечно, не без вмешательства Запада. Эту неприязнь настолько раскрутили, что жители боялись говорить по-русски.

2014 год стал переломным для Голембовских. В августе начались первые обстрелы.

Судьбоносное решение

— Непосредственно там, где мы жили, было небезопасно. Недалеко стояли системы залпового огня, так называемые «Грады». Они стреляли, ну и, понятно, что с противоположной стороны прилетал ответ в нашу сторону. Сначала родители отправили меня к бабушке с дедушкой в деревню. Думали переждать ситуацию, думали, что всё скоро закончится. До последнего на это надеялись, — подчеркнула Аня.

Дом бабушки и дедушки располагался рядом с железной дорогой, ведущей из Киева в Донецк. Но и дорога, по которой когда-то беспечной девчонкой ездила на каникулы Аня, стала опасной.

— Глубоко в память врезалась картинка. Стою возле нашего дома, смотрю на рельсы. А по ним тянутся длинные составы с военной техникой… Это очень жутко. Единственное, чего хотелось в те мгновения, — пустить под откос все эти танки. Чтобы не было обстрелов, гибели людей, — признаётся Аня.

После этого семья приняла решение: переехать в Россию, к родственникам в Липецкую область.

Питомцев не бросают

Но легко сказать — переедем. Семье пришлось оставить дома со всем нажитым, работу, друзей. Они собрали самое необходимое, в том числе двух котов — Филю и Гофмана.

— Необходимо было вывозить питомцев — мы не могли их оставить. Считаю, что в любой ситуации нужно забрать животное. Даже в Мариуполе, когда людей эвакуировали, кто-то на руках выносил питомцев. Своих же не бросают!

Аня узнала, что для вывоза животного из страны нужно получить в государственной ветклинике справки на каждого питомца со всем необходимым комплексом прививок. На Филю документы получили родители в Донецке, а Гофмана девушке предстояло везти в соседний город Городище. Казалось бы, ничего сложного. Но и здесь Аня столкнулась с диаметрально разными настроениями местных жителей.

Кот-сепаратист

— Это чудовищная история. Она показательна, насколько разным может быть отношение людей, — рассказала ведущая. — Приехала в ветклинику. Выходит врач — высокий, похож на коновала. И задаёт единственный вопрос: «А куда вы едете?» Я сначала опешила, по-украински говорю, мол, какое это имеет значение. Он ответил, что для Евросоюза нужны одни прививки, а остальным странам — другие. Я пояснила, что едем в Россию. И тут ветеринар сказал: «Так ваш кот — сепаратист?!» Это было сказано не в шутку, а весьма серьёзно и довольно злобно. Пришлось быстро уйти оттуда.

Но девушка не сдавалась. Аня вместе с котом отправилась в другую госклинику — в соседний город Корсунь-Шевченковский.

— Надежды было мало. Но женщины-ветеринары, когда узнали, что мы из Донецка, без слов поставили и вписали нужные прививки в документ, даже денег не взяли. Они плакали и крестили нас, когда я с котом выходила. Хотя это тоже украиноязычные люди, но они очень человечно отнеслись к нам, — со слезами на глазах вспоминает Аня. — Да и как по-другому? Многие там не хотели и не хотят воевать с Россией, но становятся заложниками ситуации, «пушечным мясом». Очень жалко людей!

С чистого листа

В Россию семья отправилась на нескольких машинах. Причём родители Ани, когда выезжали из Донецка, сначала свернули не в ту сторону. В одной из деревень у них пробило колесо. — Местный мужчина предложил им помощь, впустил в дом. И лишь за столом, в разговоре, папа с мамой поняли, что попали к «Правому сектору» (экстремистская организация, запрещённая на территории России. — Прим. ред.). Не знаю, как они смогли выехать оттуда живыми, это было очень опасно. К счастью, повезло.

В Липецкой области семья начала жизнь с чистого листа. Получили гражданство, устроились на работу.

Голубоглазый военкор

О начале СВО Аня узнала на рабочем месте — в редакции.

— Я обрадовалась, потому что понимала: это начало завершения войны в Донбассе. Спустя какое-то время решила отправиться туда, «за ленточку». Хотелось увидеть и показать людям, как обстоят дела в воинских частях.

Первая поездка Анны Голембовской как военкора состоялась в белгородский госпиталь. Затем потянулась череда репортажей из воинских частей, освещение работы волонтёров. Официальный позывной у Ани символичный — «Хаски». Во-первых, так её назвали из-за огромных голубых глаз, а во-вторых, дома у Ани живут две замечательные собаки этой породы.

Главное — не навредить

Полуразрушенные города, руины домов — каждая новая поездка становилась не только профессиональным вызовом для Анны, но и личным испытанием на силу духа.

— Сначала снимала в тылах, потом понемногу продвигалась дальше к линии фронта. Я не гонюсь за эксклюзивом, даже считаю глупым это стремление. Ведь малейшим неверным действием ты можешь подставить не только себя, но и военных. Для меня главное — не навредить. Всегда жертвую эксклюзивным кадром ради безопасности бойцов, согласовываю видео с командирами. Как-то у меня ушло две недели на монтаж — долго убирали узнаваемые признаки одной из локаций, — рассказала военкор.

Финальный аккорд

В конце февраля Анна Голембовская прошла в финал федерального проекта «Школа военкоров».

— Мы выполняли творческие задания, записывали интервью. Молодым журналистам рассказывали, чем отличается военная журналистика от гражданской, допустима ли погоня за хайпом. Всего в проекте приняли участие порядка пяти тысяч человек из семи стран, а в финал прошли всего 20. Я очень рада, так как для себя поняла, что всё делаю правильно. Ведь изначально готовила репортажи из-за «ленточки» на ощупь, но со здравым рассудком, с пережитым опытом.

Впереди у Ани очный этап. В его рамках планируется пресс-тур по территориям ДНР и ЛНР.

Оставаться человеком

Будущим военкорам или военным волонтёрам Аня советует пройти курс тактической медицины и брать с собой на передовую аптечку.

— Как-то я собиралась ехать «за ленточку», и зашёл разговор, должен ли журналист всё снимать, даже под обстрелом, или же может помогать, оказывать медицинскую помощь. Я сразу выпалила: если такое случится, в первую очередь буду делать всё, что в моих силах, чтобы помочь бойцам. Долгое время после этого думала, что, наверное, я не журналист, что это неправильно и нужно просто снимать… Но мне совесть не позволила бы так сделать. Благодаря «Школе военкоров» и школе жизни поняла: если военкор оказывается в центре обстрела, если в его силах помочь раненым, сначала надо оказать помощь, а потом уже делать свою работу. Нужно в первую очередь всегда быть человеком!

 

Пушистый «привет»

— Командир интернациональной бригады «Пятнашка» Ахра Авидзба с позывным «Абхаз» рассказал об одном трогательном и в то же время смешном моменте. Как-то к бойцам в окопы приблудилась собака. Бойцы очень трепетно относятся к животным. Они приютили пёсика у себя, подкармливали его. Надели ошейник и повязали к нему георгиевскую ленточку, мол, он свой. Но в какой-то день собака не вернулась к бойцам. Она прибежала через несколько дней, причём на ошейнике была привязана другая лента, с цветом украинского флага. Собачка не раз так курсировала, а потом наши бойцы начали «переписку» с противником — оставили за ошейником бумагу с посланием. Русский язык богат, понятно, какие «приветы» они отправляли!

Как и чем можно поддержать участников специальной военной операции — Анна Голембовская записала видеообращение ко всем липчанам:

Текст: Анна Дикарева
Фото: из архива Анны Гавриловой-Голембовской
Видео: Анна Дикарева