Профессия строителя требует силы и выносливости — физической и духовной.

Не врут календари, располагая рядом два праздника — День строителя и День физкультурника. А как бы намекают, что уметь держать кирпич в руках для строителя мало, нужна не только физическая сила, но и профессиональная,  внутренняя,  духовная. О многопрофильности профессиональной стези — наша беседа с  генеральным директором компании СУ-19 строителем Юрием Холодным.

Я строителем родился

— Юрий Валерьевич, профессиональный праздник — отличный повод оценить себя в профессии и профессию в себе. Расскажите, пожалуйста, когда в вас зародилась мысль стать строителем?

— У меня, видимо, на роду написано быть строителем. Я имею образцово-династическую биографию: мои родители — строители, сын — студент инженерно-строительного факультета ЛГТУ, значит, будущий профессиональный строитель. Он с 14-ти лет рвётся к нам на стройку, «подсобничает» каждое лето в наших бригадах, проходит практику.

А я мечтал быть поваром, но мама с папой выбора не оставили. Когда ребёнок с рождения видит рядом людей, которые строят, считая взрослых самыми «крутыми» в этой профессии, путь его предопределён. Мама проектировщицей работала в проектном институте, отец тоже — в строительстве. Они, точнее среда, разговоры, и предопределили мой выбор. Впрочем, я о нём не сожалею.

Окончив в 2005 году наш технический университет, стал работать мастером строительных и монтажных работ. Устроился по объявлению. У нас так заведено: никаких семейных протекций. Потом работал на НЛМК в СМУ, строил промышленные объекты, а в СУ-11 был начальником участка. Возводил и частные жилища, когда работал в «Новом доме». Первые 20 домов в усадьбе «Капитанщино» мы ставили. А потом, в 2010-х, когда кризис пошёл, мы остались без работы и зарплаты зимой, поэтому стали брать объекты, автономно организовывая строительство. Сначала частные дома строили и отделывали, потому что такие заказы проще было найти, а потом уже брались и за рестораны, магазины, торговые центры. Всё, что приходило, делали: я строитель, мне, по большому счёту, всё равно, что строить. Конструкции  — они везде конструкции. Из металла, бетона, кирпича.

Так у нас пошла работа, так организовалось наше управление. К нам постоянно приходят люди, но мало кто уходит. Компания всё-таки строится на людях, а не на степени амбициозности руководителя. Вот с Михаилом Проскуриным (производитель работ и генератор творческих идей в рабочей одежде сидит тут же, на диване. — Прим. ред.) мы уже 15 лет строим вместе.

— Я знаю, что вы крупнейший подрядчик НЛМК. К вам часто обращается комбинат за кадрами?

—  Сейчас от СУ-19 на Новолипецком комбинате работает 120 человек. Да, мы часто предоставляем кадры на обслуживание завода. Есть такая потребность у нашего флагмана индустрии. Нужны помощники дверевых, сталеваров, ремонтники участков…

Такая вот гуманная профессия

— Ещё сотрудничаем с УФСИН Липецка, — продолжает Юрий Холодный. — Третий год работаем с осуждёнными, которых к нам направляют на исправительно-трудовые работы. Заполняют анкету, пишут, кем хотят быть. Мы в соответствии с желанием пристраиваем их к бригаде монтажников, металлистов. По сути, наставников, которые присматриваются к человеку, дают попробовать порезать, поварить. Он учится, смотрит и, если тянется к профессии, получается работать. Тогда мы направляем его  на курсы. У нас есть ребята, которые обучаются в колледже и Техническом университете, где я состою в экзаменационном совете. Хочет человек развиваться, работать — ради Бога. Мы не воспитываем здесь директоров, но ИТР-работники, сварщики, резчики, монтажники сейчас очень нужны везде. У нас, кстати, каменщик Роман Головин — он сейчас освободился – участвовал в конкурсе профмастерства недавно и занял призовое место.

Многие, освободившись, так и остаются в строительстве. И на комбинате работают сейчас. Я понимаю это так: ребята ушли на СВО, значит, другие должны встать на их место, на комбинате. Некоторые думают, что это какие-то окончательные маргиналы. В начале, когда мы начали работать с ними, мне у виска некоторые крутили, побаивались их потому что.  А сейчас все понимают, что это обычные люди и квалифицированные работники. И мне проще взять их на работу и обучить, чем азиатов. К слову, у нас работают только славяне. Сейчас мы готовимся принять общежитие, оно небольшое. На 30-40 человек. Отделаем — пусть люди остаются, живут и работают спокойно. От тюрьмы и от сумы не зарекаются.

Сейчас также хотим начать работать с теми, кто придёт с СВО. Лучше пусть буду работать с нами, чем скитаться по улицам. Эта же общая социальная проблема будет всё равно. А с вновь прибывшими мы садимся, обсуждаем зарплату, платим мы им в соответствии с рыночной системой оплаты труда.

Строители с песчаных карьеров

— А как пространство Липецка отражается в вашей профессиональной судьбе?

— Городское пространство отразилось в самом названии нашей организации. Я родился в 19-м микрорайоне Липецка, поэтому и строительная компания наша называется СУ-19.

Если говорить о работе в настоящее время, то одна из задач, которую взяли на себя, — это установка памятника купцу Алексею Петровичу Хренникову в липецком сквере возле стадиона «Металлург». Мы для него делаем постамент, и задача оказалась сложной из-за того, что в регионе нет заявленных авторами материалов.

Здесь в беседу вступает Иван Сез, к слову, многодетный отец. В коллективе его называют почтительно Иваном Ярославовичем, несмотря на молодой возраст, потому что он главный по снабжению.

— Проблем нет, есть опыт, — говорит Иван, для которого искать по стране и миру необходимое для построек — дело привычное и даже ординарное. — Постамент для скульптуры с фоновой подсветкой, по задумке архитектора Сошникова, должен быть в виде белоснежного облака, на котором фигура купца-храмоздателя с храмом в руке должна будто парить. Это ещё предстоит нам придумать, как строительно-технически такой проект осуществить. Но главная сложность в том, что белого цемента в Липецке не производят. Поэтому мы собираем материал, что называется, по горсткам со всей страны. Белый кварцевый песок нашли в карьере в Липецке, там есть определённые залежи. Сходили туда со скульпторами — подходит, забронировали его. Цемент именно той фракции, которой нужно, нашли в Коломне. Мраморную крошку для архбетона привезём из Подмосковья, Пензы, Ростова. 20 тонн её  нашли, ещё 20 — добрали по России.

— Это не кошмар, а строительные будни, — отозвался на мою реплику Юрий Холодный. — Нерешаемых задач нет. Памятник мы поставим. Мы ни один объект ещё не бросили. Сейчас уже готова опалубка для постамента, которую разрабатывал, кстати, мой сын-студент ЛГТУ. Это к россказням о том, будто у нас строителей не учат. Учат. И хорошо учат.

— Когда это произойдет? Я, возможно, неуместно невольно вспоминаю все анекдоты о строителях, которые облегчённо относятся к срокам сдачи объектов.

— Это точно не о нас.  Мы же сами заинтересованы в исполнении сроков и всегда их соблюдаем. Вот сейчас собрали первую ступень постамента. На неделе её отдадут. Планируем к концу августа подготовить её к заливке и будем заливать. Там «Квадра» всё разрыла в сквере, ремонтируя теплотрассу. Но они, чтобы все знали, нам не помеха. Мы умеем работать в любых условиях.

Липецкая пирамида

К этому оригинальному сооружению в Нижнем парке притягиваются, как магнитом, туристы. Считается, что любые пирамиды обладают особой энергетикой — хоть Хеопса, хоть Лувра.

В Липецке в виде пирамиды выстроено здание бювета. Она повторяет существовавшую ранее при Липецком курорте минеральных вод постройку, где изначально находился бювет. Она прикрывала минеральный источник. А над ней было ещё одно прикрытие — оно тоже воссоздано архитекторами и строителями в виде арки. Таким образом, липецкая пирамида несёт целый ряд ассоциаций.

Строители под руководством Юрия Холодного и благодаря творческой жилке Михаила Проскурина решили архитектурную задачу. Сложная геометрическая форма бювета предполагала не то чтобы заливку, а как бы скульптурирование. Всё сделано так, чтобы вода в бювете не замерзала даже при сорокаградусном морозе. Там действует система подогрева полов, создаётся особый микроклимат, чтобы внутри сохранялось тепло, но не было эффекта теплицы. И ещё, получив красивое изображение архитектора, строители внесли коррективы: поменяли тип остекления на диагональный.

Крепёж камней также разрабатывали сами, чтобы исключить травмоопасность. Камень «сидит» на клею и жёстко закреплён на металле. Это ноу-хау даёт результат:  будешь рвать руками — не оторвёшь. Из материалов использовали камень, медь, мрамор.  Их выбор и доставка в Липецк  также держались на плечах строителей.

Осмысливать задачу творчески — для этих строителей дело привычное. Так они сами проектировали и строили аквакомплекс «Хиллпарка» в селе Большая Кузьминка. Команда Холодного получила тогда только красивые картинки-представления, каким он должен быть, а проект им никто не дал, поэтому ломали голову сами.

Как и над пространством  ресторана «Хмель Haus Haus» на улице Горького в Липецке.

— Что касается «Хмель Haus», там мы впервые в городе применили систему открытой кухни, — поясняет Юрий Валерьевич. — А вообще строительство было экстремальным. Люди сидели в ресторане на первом этаже, ели, а мы тут же работали, делали второй этаж. Нам ничто не может помешать, мы привыкли строить в любых условиях.

Этот объект мы полностью проектировали и строили. Конечно, архитектор был и есть. Это Сергей Сошников, о котором уже говорили. Но он стоит того, чтобы об этом архитекторе сказать не раз. Это единственный архитектор, с которым нам довелось работать, никогда не уходящий от своих концепций. А мы стараемся их выдерживать, за счёт чего и получается результат.

В ресторане «Хмель Haus» применяли систему шумоизоляции, так как здание одной стороной примыкает к жилому дому. Изучали её конструкцию, собирали сами. В Липецке это не делают. Устраивали тестирование: привлекали к исследованиям бабушек, живущих в доме за стеной, включали музыку на всю громкость, они говорили, слышно — не слышно.

И в интерьер внесена своя лепта. Детали – это не просто детали, они создают дизайн. При входе в рыбный ресторан в «Хмель Haus»  висят полусферические шары из нержавейки. Смотрится красиво, но в России их мало где изготовляют. Я нашёл производство, но они запросили только за одно лекало 250 тысяч рублей. Нам такое было не потянуть. Но мы вышли на Китай, и они согнули нам эти шары не за такие большие деньги. А вообще, наверное, в каждом проекте есть такая сложная задача, со звёздочкой. Но если начали – нужно доводить дело до конца.

Текст: Светлана Чеботарёва
Фото из архивов Юрия Холодного, «Первого номера», ресторан «Хмель Haus»