Это история не только про Ермоловых, а про любого из нас, в чьём сердце любовь.

Простые и самые важные слова «семья» и «Родина» связаны неразрывно. Точно так же, как в минуты опасности мы готовы встать на защиту близких, поднимаемся на защиту Отечества. Это у нас в крови, в генах, доставшихся от предков. Как в семье Владимира и Татьяны Ермоловых.

Из поколения — в поколение

Дед десантника Владимира Ермолова Илья Никанорович в годы Великой Отечественной был стрелком-пулемётчиком на самолёте-штурмовике. За боевые заслуги лейтенанта Ермолова даже наградили именным пистолетом.

А когда настала пора, на защиту Отечества встал его внук. Не раздумывая. Просто потому, что, «если не я, то кто?». Он шёл защищать и страну, и свою семью: жену и детей.

Не просто слова

Когда началась частичная мобилизация, Владимир сам пришёл в военкомат за повесткой. Многодетного отца, да к тому же в возрасте 39 лет, не хотели забирать. Но он настоял — и отправился добровольцем.

— Девиз десантников «Никто, кроме нас» — это не просто слова, понимаете? — говорит Владимир. — Ты знаешь, что ты там нужен, и это чувство не даёт тебе покоя.

Десантником Ермолов стал в легендарной Псковской дивизии ВДВ (в 2000 году 90 псковских десантников не пропустили 2 000 боевиков, которые рвались из Аргунского ущелья в Дагестан. В живых остались лишь шестеро солдат, 22 десантникам присвоили звания Героев России. — Прим. авт.). После демобилизации поработал на гражданке. Но душа хотела другого: заключил контракт и опять служил в десанте. В Омске, Туле, Пскове и Костроме.

— Потом решил, что пора семьёй обзаводиться, — улыбается Владимир и рассказывает о своей второй половинке. — Моя Татьяна моложе меня на 10 лет. Мы поженились, как только ей исполнилось 18.

У Ермоловых сейчас уже четверо детей. Старшей Маргарите — 12, Богдану скоро будет полтора года…

Богдан — со старославянского «Богом данный». Так Ермоловы нарекли малыша, которого ласково называют «подарком с фронта» — он решил появиться на свет после одной из поездок Татьяны в часть Владимира с гуманитарным грузом.

Стены плавились, люди нет

Ермолов с первых дней, ещё в учебке, вызвался в разведку, на «опасную» должность разведчика-сапёра. 5 ноября, как раз в День военного разведчика, подразделение Ермолова отправили на передовую, на линию Сватово–Кременная. Там, под Гряниковкой, Ермолов получил первое ранение и контузию.

«Полностью освобождён населённый пункт Гряниковка в Харьковской области, — сообщало Минобороны о тех событиях. — Ударами авиации, огнём артиллерии нанесено поражение живой силе и технике противника в районах населённых пунктов Новосёловское, Западное, Масютовка и Крахмальное. ВСУ потеряли до 80 военнослужащих, три боевые бронированные машины, четыре автомобиля, гаубицу «Мста-Б» и самоходную гаубицу «Гвоздика».

А вот как описывает происходившее участник тех событий:

— Хохлов было немерено, и били нас «артой», а мы шли со стрелковым оружием. Там была двухэтажка, где сидели снайперы и пулемётчики. Мы её гранатомётом подожгли, она горела всю ночь, в 10 утра её штурманули. С пацаном двинули наверх, и тут начался артобстрел. Открываю глаза — звон в ушах, ничего не понимаю, весь в обломках. Вылез кое-как, пацан лежит кирпичами заваленный. Растормошил его, говорю: давай вниз, тут нельзя оставаться. Штукатурка от жара щёлкает, кирпичи раскалились, у моих берцев аж подошва расплавилась, как блин стала. Позже оказалось, что у меня лопнула барабанная перепонка и ещё что-то с ухом. Вот так я попал в госпиталь.

Патриотизм на словах и на деле

Несколько госпиталей, лечение в санатории. Затем Владимира направили инструктором в подразделение «Шторм Z». Он обучал боевому взаимодействию бывших заключённых, которые решили искупить свою вину.

— Нормальные мужики, бойцы хорошие, смелые, — качает головой Ермолов. — Поначалу немного разболтанные, но быстро осознают, что нужно жить по фронтовым законам.

Эти законы заставляют взрослеть и вчерашних пацанов, попавших на фронт.

— Приходят неприспособленные, — смеётся ветеран. — Берутся открывать банку тушёнки — а открывалок там нет, всё ножом, — так обязательно порежутся. Или с ножа по-быстрому ест — глядь, губу себе порезал. А немного времени проходит — закаляются, мужают.

Ермолов уважает тех, кто пошёл на фронт. Считает их настоящими патриотами.

За освобождение Гряниковки Владимира Ермолова наградили медалью Суворова, он ей очень дорожит. В удостоверении к награде № 119479 — личная подпись Владимира Путина. Ещё у него есть медали «За воинскую доблесть» — он получил её в Чечне, «90 лет ВДВ», «За службу в разведке» и «За участие в СВО».

Победа будет за нами!

О нынешних событиях на фронте Ермолов говорит с осторожным оптимизмом: наши давят врага.

— У хохлов было солидное снабжение, — вспоминает разведчик-сапёр. — А мы, бывало, ели лишь то, что нам с гуманитарной помощью привозили. Там даже пищу доставить непросто — по любой цели огонь. За гуманитаркой сами ездили, забирали в безопасном месте. Ещё они там ого-го какую линию обороны подготовили, всё в бетоне, даже гранату не кинешь, все строения в сетках. «Артой» кроют и кроют оттуда, есть даже пулемёты на пульте управления. Птиц у них видимо-невидимо. Много дронов-камикадзе. Идёшь один — он пикирует на тебя с гранатой. А если идём группой — сразу 4–5 налетают. Раньше в технику стреляли, а теперь и на людей дронов не жалеют. Сейчас, слава Богу, мы заметно укрепились и в технике, и в подготовке, и в снаряжении — по всем фронтам, как говорится. У меня сомнений нет: победа будет за нами.

Сильнее, чем кровные узы

У Владимира начались проблемы с ногами: в левой ещё с 2005 года, тогда он попал в ДТП, стояла титановая пластина. В мирное время с такими ходят всю жизнь, но из-за фронтовых нагрузок пластина сместилась. А в правую попали осколки и разрушили сустав.

Его лечили в нескольких госпиталях, в том числе в Центральном военном клиническом госпитале Минобороны имени Вишневского в Красногорске. Ермолов до последнего надеялся: его не комиссуют, подлечат и отправят к ребятам. Но вердикт врачей: состояние здоровья не позволяет служить, категория «Д».

— Жду очереди на эндопротезирование суставов, — рассказывает Владимир. — Теперь с мыслью о гражданке смирился. А поначалу мучительно было думать, что ребята там, а я… Ведь фронтовое братство сближает невероятно. За три месяца товарищ становится ближе, чем кровный брат. Под одной плащ-палаткой лежишь, свечкой блиндажной греешься, одну сигарету на двоих куришь. Печеньку или шоколадку на 10 кусочков делишь — и так это вкусно! Тут я могу себе ящик этих шоколадок купить, но они мне не нужны. А там это незабываемые ощущения — даже не жуёшь, а рассасываешь понемногу.

Папа-защитник

Пока глава семьи Ермоловых защищал Родину, жена сберегала домашний очаг. Татьяне тоже было непросто…

Когда жена узнала, что муж уходит добровольцем, сильно на него обиделась: куда собрался от троих детей. Но после долгого ночного разговора поняла: иначе он просто не может. О том, как переживала за него, до сих пор говорит со слезами. Ещё труднее было оттого, что тревогу надо было скрывать от детей. Пять раз, оставив ребятишек с родственниками, ездила к мужу, возила гуманитарные грузы.

— Страшно ли было в этих поездках? — задумывается Татьяна, покачивая сына на руках. — Конечно. Бахало всё кругом, и танки стояли. Но сильнее всех страхов было желание хоть на немного прижаться к плечу мужа, ощутить, что живой…

Когда я спросила 12-летнюю Риту и 11-летнего Егора, за что они уважают своего папу, дети в один голос ответили: «Он у нас герой!».

Егор повёл меня в свою комнату, где на стене над кроватью прикреплён флаг с парашютом. Надел голубой берет и сказал: «Я тоже буду десантником!».

— Это мой товарищ ему подарил на день рождения, — объяснил Владимир. — Он тоже из Псковской дивизии. Сейчас на Украине.

Трёхлетней Варе пока невдомёк, кто это такой — герой. Её, егозу и проказницу, от папы не оторвать. Так и ходит за ним хвостиком.

Время Героев

Сейчас Владимир служит в областном военкомате старшим военным специалистом-экспертом. Ему присвоили звание младшего лейтенанта, он поступил в вуз — так что скоро к одной звёздочке на его погонах добавится вторая.

— С трудоустройством не было проблем, — говорит Ермолов. — И коллеги из моего взвода тоже служат в военкоматах: один в городском, другой в Добринском районе, третий во Владимире.

Он вступил в «Единую Россию», работает общественным помощником у главы Липецкого муниципального округа Давида Тодуа. Говорит, все проблемы ветеранов СВО решают моментально.

— Романа Балашова знаете? Того, у кого сам губернатор в наставниках по программе «Время героев»? — спрашивает ветеран. — Это мой командир разведки, мы с ним ту самую Гряниковку брали. Он отучился по этой программе, должен выше пойти. Любой из нас может и учиться дальше, и получить другую специальность. Тот, у кого есть голова на плечах и желание работать, не пропадёт.

Ты не один. Тебе помогут

В военкомате Ермолов отвечает за работу с гражданами. Телефон у него звонит не умолкая, до поздней ночи.

— У меня все контакты ребят, я со всеми на связи, — рассказывает ветеран. — Для помощи им и их жёнам-матерям открыли НКО, я куратор. Оказываем и юридическую помощь, и моральную. Подтягиваем тех, кто демобилизовался, к работе со школьниками. Чтобы вернувшиеся с фронта бойцы знали: они нужны, они не одни. А когда помогают те, кто сам фронт прошёл, им верят. Вот случай из жизни расскажу, показательный. У парня был повреждён спинной мозг. Он долгое время лежал в больнице. Практически пал духом. Перестал шевелиться, пошли осложнения, камни в почках, жить не хотел. Его жена попросила меня приехать в больницу. Я пообщался с ним, говорю: «Не падай духом, борись!» Обратился к председателю облсовета Владимиру Серикову. Через два дня парню привезли коляску с электроприводом, он сейчас на ней уже вовсю гоняет. Отучился на права, стоит в очереди на машину с ручным управлением и на систему «Умный дом». Вот так-то.

Историческая память в генах

В семье Ермоловых из уст в уста предают истории о предках, воевавших в Великую Отечественную. О деде, который стрелял в фашистов из самолёта. О бабушке Татьяны, которая в те годы ребёнком жила в Белоруссии и помнит, как лютовали фашисты и как ждали её родные письма с фронта — те самые треугольники.

— Наш народ никому не победить, — уверен Владимир. — Историческая память у нас в генах. Посмотрите на моего сына Егора — как гордо он поднимает голову, когда надевает мой берет. А ребята в школах? Мы часто приходим к ним с членами Союза офицеров ВДВ и ветеранов боевых действий. Знаете, как они нас слушают, какие вопросы задают! Не верьте тем, кто говорит, что молодёжь у нас плохая. Хорошая молодёжь! Как я пошёл защищать и свою страну, и свою семью, так и они, если потребуется, встанут на защиту!

Текст: Марина Карасик
Фото: Илья Перфилин, Сергей Паршин