Наталья Васильчикова (творческие псевдонимы — Наталья Славянка, Наталья Слободян)

Родилась в Липецке. Автор-исполнитель. Занималась творчеством совместно с Борисом Шальневым и Александрой Тамбовской. Печаталась в коллективных сборниках, есть личный сборник-кассета под редакцией Александры Тамбовской. Состоит в литературном объединении под руководством Геннадия Рязанцева.

Монолог геймера-сетеголика

Мы с компьютером вдвоём
Замечательно живём.
Забываем про цветы
Небывалой красоты.
Забываем пожевать,
И попить, и постирать.
Даже струны и лады
Забываем мы… Воды
Ванной (ванной!) божество
Забываем. Торжество
И услада нам вдвоём —
Замечательно живём.
Мой компьютер так умён,
Может так общаться он,
Что не скажешь, будто он
Железяка. Как барон,
Запрещает мне бродить
По опасным связям, нить
Рассуждений под контроль
Взять. Помощник и король
Он. Замена — стук-стук-стук —
Пишущей машинке. Друг,
Собутыльник и мужик.
Без меня он может — факт.
Я стремился на филфак,
И поэтому машин
Не приемлю. Ток, бензин,
Электричества маразм —
Не моё, но в этот раз
Сей машине оду петь
Не стесняюсь. В эту клеть
Я вхожу и там сижу,
Как положено ежу.
Замечательно живём
Мы с компьютером вдвоём.

Фонтаны на Петровском спуске

Закрыли фонтаны железными крышками,
Уснули фонтаны до новой весны…
И в стены тюрьмы упираясь лодыжками,
Там смотрят фонтаны фонтаньины сны.
Им снится людей разнаряженных
множество
В их влажной среде среди жаркого дня,
Компании шумной хмельные художества
И девочка в платьице синем… Склоня
Кудрявую голову, плещет ладошкою
По струям журчащим, по мутной воде…
А мама, ругаясь, с сумкой дорожною
Её забирает… И в дней череде
Та девочка снится и снится, и сладостно
Становится спать в зимнем колком плену…
Скучают они без людей. Снова радостно
Их встретят весной. Ждут фонтаны весну.

Зима за окном

Зима за окном,
И на сердце зима.
Застыли растерянно
Чьи-то дома.
Застыл снеговик
С головою в ведре,
И ёлка — с гирляндой
На правом бедре.
Январь начинается,
Новые дни.
Что нам принесут
В этом мире они?

Зима в МЖК

Чёрно-белые деревья, разноцветные дома.
Прилетела в белом платье в МЖК зима.
Зима!..
Ива ветви положила на хрустящий белый
наст,
И батист тумана мило укрывает нас, нас,
нас…

Раннее утро в городе

Все спят — деревья и дома,
И спит холодная зима
в затоне зыбком у реки…
Не спят на речке рыбаки,
и птички песенки поют,
а мусорщики создают уют.

Никита Алексеев

Родился в 1998 году в Липецке. Окончил Орловский институт культуры (бакалавриат), сейчас учится в магистратуре. С 2021 года — сотрудник Центральной городской библиотеки имени Есенина, действительный член Российского союза писателей, автор книги «Там, где нас уже нет». Член ЛИТО «Серебро слов» при Липецкой городской писательской организации. Победитель и участник всероссийских и региональных литературных конкурсов «Росток», «Восхождение», «Ковчегъ» и других.

***

Белоснежным покрывалом
В новой сказке января
Расстелила снег повсюду
Наша матушка-зима.
Всё сверкает огоньками,
Наступило Рождество.
Люди песнями, стихами
Поздравляют всех тепло.
Эти дни назвали Святки,
Справедливо, ведь вчера,
Кто-то снова пел колядки
Накануне Рождества.
Он родился, наш младенец,
Под волшебною звездой,
Для того чтоб жили дальше
Ты да я, да мы с тобой.
Лёгкий иней красит город,
Славим праздник Рождества,
В церкви все: кто стар и молод —
Причащаются с утра!

Елена Красилова

Родилась в 1980 году в Задонске. Закончила Воронежский государственный университет по специальности «журналистика».
В течение 15 лет сотрудничала с различными региональными, федеральными газетами и журналами. Писать прозу стала недавно, но на протяжении всей профессиональной деятельности материалы Елены всегда отличались мастерством слова и образностью.

Слово без Любви

В последнее время Слово как-то сгорбился, посерел лицом. Чувствовал себя опустошённым, поглупевшим. Ещё вчера она осторожно причёсывала своей рукой его жёсткие волосы. Смотрела на него пристально и ласково, когда он, погружённый
в работу, сидел, уткнувшись в бумаги. Готовила на кухне, позвякивая крышкой кастрюли.

А сегодня квартира погрузилась в тишину. Пустота повисла в пространстве, словно грязная влажная простыня. Никто не будил, никто не пилил, никто не любил больше Слово. Появился стойкий запах гнили и плесени.

Как это случилось? Почему? Вопросы свербили голову, не давали спать. Боль давила где-то в области сердца.

***

Вечером собрались гости. Они пришли поддержать Слово, скрасить его пустоту. Утешить, если получится… Первой прибежала парочка — Разговор и Беседа. Беседа сразу отправилась на кухню ставить чайник и переложить в красивую тарелку принесённый с собой торт. Она по-женски считала, что в унылые минуты особенно важно окружить страдающего заботой, уютом и дружеской болтовнёй. Чтобы было так, как будто всё хорошо, как будто ничего в жизни не сломалось.

— Сегодня все собирались в нашей кафешке на углу Северной и Речной. Ложь снова несла чепуху целый час. Мы уже все зазевали и чуть не закидали её помидорами. Жаль вот только помидоров не было ни у кого, — попыталась пошутить Беседа.

— Да, зря не пришёл… — оживлённо поддакнул Разговор.

— Зачем? Туда же и этот, наверно, припёрся, — с отвращением сплюнул в угол Слово.

— Ну он, как обычно, покрутился и смотался, — попыталась сгладить углы Беседа.

— Давайте не будем о нём, — попросил Слово.

— Не будем, — быстро согласились Разговор и Беседа.

В дверь позвонили. Беседа побежала открывать. За дверью нагруженная пакетами с продуктами стояла Правда, за её спиной, приторно улыбалась, переминаясь с ноги на ногу, Ложь.

— Притащила еды, как на свадьбу, — захохотала Беседа и тут же осекла себя: — Ой. И оглянулась на Слово. Тот сидел не
шелохнувшись в кресле, уставившись в одну точку. Только «ой» вывело Слово из оцепенения.

— Плохо? — на ухо спросила у Беседы Правда.

— Ага… — так же на ухо ответила Беседа, и глубокий вздох волнами покатился по коридору.

— Может, хватит! — Слово начинал раздражаться.

— Надо всё выяснить до конца, — без церемоний заспорила Правда.

— Кому надо? Всё же ясно. Она уже с ним. Что ещё вам надо выяснять? — запела Ложь.

— Я не верю, — возмутилась Правда. — Это
не может быть серьёзно.

— Ну… почему же… — тянула слова Ложь. Все разом, кроме Слова, с укором посмотрели на неё.

В дверь снова позвонили. Истина вошла совсем тихо. Так же тихо прошла в столовую, найдя себе место в кресле, стоящем в самой глубине комнаты. Гости уселись за большой круглый стол. Истина осталась в стороне.

— Как давно здесь были люди… — заметил Слово, оглядев гостей, и улыбнулся. Натянуто, скупо, только уголками губ.

***

Пара Слово и Любовь предпочитали жизнь уединённую, но обязательно каждое воскресенье за столом собирались близкие
друзья. Раньше. Пятое воскресенье стол пустовал.

***

— Послушай, нужно всё-таки выговориться. Будет легче, — уверял Разговор.

— Будет тяжелее, — отрезало Слово. — Лучше забыть. Ушла и ушла…

— Врёшь, — вставила Правда.

— Ну почему же, — опять пела Ложь. —Очень даже полезно забыть. Подумаешь…

Любовь. Одна, что ли, такая?

***

Слово точно знал, что одна. Но признаться сейчас вслух не позволяла гордость. А самое страшное, что он знал ответ
на свой вопрос почему. Потому что он быстро начал забывать про Любовь. Ушёл в свои нескончаемые исследования. Увлёкся
командировками, симпозиумами, встречами, научными дебатами. Любовь для него померкла, превратилась в привычную часть жизни, почти в серое пятно, скользящее по квартире то тут, то там.

Хотя Любовь пыталась — и не раз —разбудить Слово, вернуть его потускневшие чувства. Она-то продолжала чувствовать
всё как раньше. Даже сильнее.

— Ты здесь? — порой спрашивала Любовь. Слово, погружённый в свои мысли, не откликался. Обычно рано утром, сразу после завтрака, он уходил, хлопнув дверью. Поздно возвращался.

***

— Ты здесь? — воспоминания прервала Беседа.

— Вот… точно так же меня спрашивала она, — бормотал Слово. — А ведь сначала мы жили на одной волне. Наши руки никогда не расставались, когда мы часами гуляли по улицам. Наши голоса звучали как один. Мы столько болтали, ни о чём и обо всём. И нам всё было важно. Мы были нужны друг другу.

— Так что же случилось с тобой, Слово? — неожиданно из угла спросила Истина.

— Да… она сделала всё, чтобы молодой мальчишка поверил в себя. Вырастила мне крылья. И отпустила в полёт без упреков.
А я… я слишком возомнил о себе и стал думать, что она, Любовь, должна мне прислуживать. Каждый день, из года в год. Любовь терпела, не устраивала истерик. Ждала. Долго ждала. И вот спустя 10 лет ушла.

— И к кому! — возмущалась Правда. — К Трёпу?!

— Одно не пойму, что вы так удивляетесь? — пожала плечами Ложь. — Трёп дал ей то, чего она хотела. Романтики, лёгкости,
внимания.

— Да что стоит его внимание? — парировала Правда.

— Видимо, что-то стоит, — предположила Истина, обращаясь к Слову. — Больше, чем холод.

— Всё, я больше не могу, — зашептала Беседа Разговору. — Я пойду ей позвоню.

— Сиди, — одёрнул Разговор.

— Но она должна знать! — не выдерживала Беседа.

***

— Как думаешь её вернуть? — Истина продолжала пытать Слово.

— А можно? — переспросил он.

— Действовать тебе. Решать ей. Ведь она ушла не почему-то, — Истина будто читала мысли Слова. — А зачем.

— Зачем?

— Чтобы боль разбудила тебя, — просто сказала Истина.

— И поэтому ушла к Трёпу? — возмутился Слово.

— Она ушла не к нему. Что может быть общего у Трёпа и Любви? Не слушай Ложь! Очнись. Она всегда была, есть и будет
с тобой. Если ты — будешь с ней, — объяснила Истина.

***

Слово вскочил, кинулся в коридор, схватил пальто, резко открыл дверь. И замер… Перед дверью стояла Любовь. Её рука застыла в воздухе, рядом с кнопкой звонка.

— Ты вернулась? — растерялся Слово.

— Я пришла за Истиной. Мне нужен её совет. И я знала, что застану её у тебя.

— Я без тебя не имею смысла. — Слово упал на колени перед Любовью.

— А я без тебя… словно онемела, — шёпотом призналась Любовь.

Они застыли в объятьях. Гости боялись нарушить вдруг свершившийся мир.

Только Истина тихонько сказала:

— Вот и разобрались без меня… до свидания!

— Но без тебя нельзя. — Слово попытался остановить Истину.

— Пока вы вместе — я всегда с вами. — Истина улыбнулась и бесшумно удалилась из квартиры.

За нею торопливо поспешила Ложь, чтобы не нарваться на расправу. Последними удалились Беседа и Разговор. Любовь и Слово продолжали смотреть друг на друга, держались за руки, не замечая ухода гостей.

Сергей Ланевич

Поэт-лирик, родился в Липецке в 1956 году. Действительный член Российского союза писателей с 2013 г., председатель
Липецкого регионального отделения Российского союза писателей с 2017 г. Его перу принадлежит более 1 000 произведений поэтической направленности, опубликованных на литературном портале «Стихи.ру», часть из которых вошла в книги «Поговорим?» (2013 г.), «Чёрное и белое» (2016 г.), «Тебе одной…» (2018 г.). Является финалистом Московской литературной премии в номинации «Поэзия» (2020 г.), награждён медалью «Владимир Маяковский 125 лет» (2019 г.), звездой дома Романовых «Наследие» (2019 г.). С 2020 г. является издателем литературного альманаха «Созвездие» ЛРО РСП. Вышло четыре номера альманаха.

***

На Рождество светло и тихо…
Лежат пуховые снега,
И от торжественности мига
Утихла зимняя пурга.
Ещё вчера она бесилась
В безумной пляске над землёй,
Но в полночь вдруг угомонилась,
Шурша позёмкой ледяной.
Утихло всё. Не скрипнет ветка,
И зверь не рыкнет — тишь да гладь.
Умолкли даже птицы в клетках
И ожидают благодать!
И то же самое с народом —
Все в ожидании торжества.
И замолкает вся природа
В канун святого Рождества.
Поэт, готовь скорее лиру
И слог божественно простой —

Иисус Христос явился миру
Под Вифлеемскою звездой!
И мудрецы пришли с Востока
И принесли ему дары…
И тоже замерли до срока
И затаились до поры.
И он вошёл, сверкнув очами,
Собой наполнив белый свет,
Под благодатными лучами
Великой самой из комет.
И мир незримо изменился,
Летит, летит благая весть:
«Иисус пришёл, наш Царь родился,
Теперь у нас надежда есть!
Он подчинит себе народы,
Все покорятся одному,
И благодарная природа
Споёт «Осанна» лишь Ему!»

Но, не дожив до половины,
Он будет властию распят,
Взяв на себя все наши вины,
Перед народом будет свят!
Ну а пока святой ребёнок
Сопит за совесть, не за страх
И мирно спит среди пелёнок,
В ослиных спрятавшись яслях.
И Мать над ним, закрыв крылами,
Хранит Младенца мирный сон…
И за грядущими веками
Вдруг слышит тихий-тихий звон.
Во всех церквах моей России
Уже звонят колокола.
На Рождество звонят Мессии
Там, где зима белым-бела,
Где вьётся лентою дорога,
Опережая торжество.
И белый свет рожденья Бога
Ждёт всей страной на Рождество!
От Рождества и до Крещенья
Не унимается народ,
Ведь этот главный день рожденья
Нам открывает новый год!
По всей Руси моей прекрасной
Ещё не гаснут фонари.
Благую весть на небе ясном
Уже рисуют звонари,
Передавая по канонам,
Не хуже глянцевых полос,
Хрустальным колокольным звоном,
Что в мир пришёл Иисус Христос.
А света нет ещё в природе,
Лишь темнота да пустота.
Луна взошла на небосводе,
Как Вифлеемская звезда.
И вот идут уже с дарами
Из стран восточных мудрецы.
И Русь гудит колоколами,
И нежно вторят бубенцы.
В морозном воздухе играя,
Звук колокольный невесом.
Небесным светом поздравляет
Весь мир христианский
С Рождеством!

Надежда Беляева

Родилась в 1962 г. в Липецке. Всю свою трудовую деятельность посвятила детям. Работала библиотекарем и воспитателем
высшей категории в детском саду. Автор стихов для детей дошкольного возраста. Член ЛРО РСП. Неоднократно печаталась
в детском журнале «Золотой ключик», стихотворных сборниках, награждена медалью «Марина Цветаева 130 лет» и дипломом «Поэт года-2022». На стихи Надежды Беляевой композитор Валерий Завальный написал четыре песни. К выпуску готовится сборник стихов для детей.

***

Волхвы, ступая шаг за шагом, шли тихо,
не спеша,
Искрился свет, и ликовала от радости душа.
На небе чудное явленье им освещало путь,
Звезда светила, помогала с дороги
не свернуть…
О, чудо! Вдруг остановилось явленье
с высоты,
И яркая звезда упала с небесной красоты.
С подарками и поклоненьем пришли волхвы
к Христу,
Был труден и нелёгок путь к Христову
Рождеству.
Пусть радость светится лучом, волхвы
Иисусу рады.
Они всё знали наперёд, что ждут его
преграды.
И станет он в короткий срок для всех людей
Учитель.
Для грешников и всех мирян Великий наш
Спаситель.

Светлана Тяхт

Родилась в Санкт-Петербурге. Окончила Институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина (сейчас Санкт-Петербургская академия художеств имени Репина), архитектор. Поэзией увлекалась со школьных лет. Основные темы творчества — городская, пейзажная, любовная и философская лирика. Автор публикует свои произведения на сайтах
«Стихи.ру», «Тема дня», «Стихирус» и других литературных платформах. Была номинирована на национальную премию
«Поэт года» в 2019-м и 2021-м. Награждена медалью «Анна Ахматова 130 лет» за вклад в развитие русской литературы
и медалью Достоевского. Произведения Светланы Тяхт публиковались в сборниках «Поэт года», «Созвездие», журнале
«Невский альманах», «Антологии русской поэзии-2022». На стихи автора написано более 20 песен. Член Российского
союза писателей.

Я Рождество ждала

Я замирала от осеннего восторга
Ещё недавно, в рыжей красоте.
Теперь, скользя по снежному пригорку
В весёлом белоснежном фуэте,
Я отдаюсь кристально-белой стуже
И, как дитя, волшебных жду чудес.
Прошу метель сказать тебе, что нужен,
Что ты мне нужен — без пустых словес…
Пока поток любви ещё струится,
Тепло воспоминаний душу жжёт,
И озаряются улыбкой наши лица.
О, счастье! — остальное подождёт.
Давай задержим праздничную полночь,
Как жаль, что заметает дальний путь…
Судьбу свою приму смиренно, молча,
Коль невозможно ничего вернуть.
Душа моя совсем не изменилась…
Я Рождество лелеяла, ждала.
С любовью, так тревожно сердце билось!
В душе печаль… Метель мела… мела…

Лариса Щеглова (Лара Зингл)

Родилась в Липецке в 1964 году. Поэт и писатель. Член литературного объединения «Серебро слов» имени Есенина.

Бабушкин подарок

Бабушка решила устроить праздник для троих своих внучат. Позвала Диму, Нику (ей 4 года) и Алёшу. На столе у неё стояли накрытые скатертью подарки.

Мы сидели на лавке перед бабушкой. Она ловко взмахнула руками, как факир, магическим голосом произнесла: «Чуфыр, муфыр, кефир!» — и сняла скатерть, вернее, не сняла, а слегка дёрнула её за край. Скатерть медленно съезжала поверх подарков, а наши глаза настороженно следили за этим необыкновенным процессом. На столе перед нами появились три разных предмета: большое синее ведро, маленькая корзинка и какая-то невзрачная коробочка. Бабушка сказала: «Ну, внучата, теперь выбирайте, кому что». Мы подбежали к столу. Я схватила большое ведро. Там на его дне лежала маленькая конфетка.

Я села на лавку, ведро поставила к ногам и стала внимательно смотреть, кто что получил. Мне интересно. Алёша выбрал корзинку. В ней лежала книжка про охотничьих собак.

Алёша обрадовался и с восторгом разглядывал картинки. Ему было семь лет, он учился в первом классе и умел читать. Алёша читал правильно, по слогам, но при чтении водил пальцем справа налево и писал левой рукой.  Диме было 13 лет. Ему досталась коробочка, в которой лежали деньги. Это меня заинтересовало больше всего, и я почему-то стала возле него вертеться и спрашивать: «Дим, ты меня любишь?» Он не знал, как от меня отделаться. Бабушка смеялась. Я говорила Диме: «Давай меняться подарками: я тебе конфетку, а ты мне деньги». Он взял меня за руку, и вместе с Алёшей мы пошли в наш
сельский магазин. Дима купил мне леденец на палочке и пряники. Когда мы пришли домой, бабушка налила всем чаю. Говорит мне: «Ника, доставай пряники». Я дала всем по одному, а остальные под кровать спрятала. Вечером легла спать, а утром хотела взять пряники, которые лежали в бумажном кульке, но их не оказалось. Рассказала бабушке, а Алёша стал смеяться надо мной и дразнить меня жадиной. Я заливалась слезами, кидалась с кулаками на Алёшу и кричала: «Отдай мои пряники!» А он бегал от меня вокруг лавки. Дима тоже смеялся над нами, потому что знал, кто утащил пряники и съел их в сенях за дверью. Он повёл меня, плачущую, в сени. Там Дима показал валяющийся бумажный пакет, разодранный и мокрый, и собаку Дельку, которая сегодня ощенилась и принесла в дом четверых хорошеньких щенят.

Дима сказал: «Ника, Делька взяла у тебя пряники, чтобы кормить своих деток». Я во все свои мокрые глаза смотрела на это
чудо и уже плакала от умиления, глядя, как Делька кормит своих деток. Я просила Диму и Алёшу сходить ещё раз в магазин за пряниками для щенят…

А потом они вдруг заболели чумкой, и их усыпили в ветеринарной клинике.

Сама Делька прожила ещё два года и однажды, к вечеру ближе, куда-то пропала. Бабушка очень переживала. После Дельки она собак больше не заводила. Да и кошек тоже не было. Я спросила у бабушки: «Почему ты одна живёшь? Может, заведёшь кого —нибудь?» Она прослезилась и махнула рукой: «Одни переживания…»