Согласно преданию, Липецк появился благодаря счастливой случайности. Пётр I ехал в Воронеж по Большой Посольской дороге и остановился в селе Липские Студёнки неподалёку от Паройской пустыни. Помолившись в Успенском храме монастыря, «Пётр осмотрел окрестности и на склоне горы, под которой находился монастырь, обнаружил залежи железной руды и решил построить здесь железоделательный завод».

Легенды Верхнего парка

В этом предании достоверно только то, что Пётр ездил по Посольской дороге через место, где несколько десятилетий спустя появится Липецк, и действительно мог найти руду около монастыря.

Из Москвы в Воронеж было тогда две дороги. Одна шла через Елец на слободу Тешевку (будущий Задонск), а дальше через Хлевное до Воронежа. Другая была через село Слободское (позже крепость Ораниенбург), Сокольск, Липские Студёнки и тоже уходила на Хлевное. По Посольской дороге мимо монастыря ездили, когда на Воронеже не было разлива.

Из книги путешественника Корнелия де Бруина, который в 1701 году был с царём в Воронеже, мы знаем, что Пётр ездил через Липские Студёнки мимо Паройской пустыни. От пустыни до реки Воронеж дорога проходила там, где сейчас улица Салтыкова-Щедрина, под горой и сегодня можно найти куски железной руды.

— Руда у нас практически везде, — объясняет краевед Александр Клоков. — Это руда вторичного происхождения. Она залегает по крыше известняков и чаще приурочена к карстовым впадинам и воронкам. Известняк у нас везде, и поверх известняка лежит руда. И склон под Верхним парком не исключение. Я там вожу людей и показываю: вот это та самая руда, с которой всё началось.

Липецкий железорудный бассейн

По легенде, именно находка у Паройской пустыни натолкнула Петра I на мысль открыть в Липских Студёнках металлургическое производство. Но царь и до этого должен был знать, что в районе будущего Липецка есть железная руда. Кузьма Борин совсем не случайно построил завод в Романовском уезде. До этого он работал в Рудокопном приказе, который занимался разведкой полезных ископаемых, и хорошо знал о месторождениях руды в этом районе.

Историк Наталия Козлова пишет, что строительство металлургических заводов на территории будущей Липецкой области определялось наличием благоприятной сырьевой базы: здесь имелись залежи железной руды, много лесов, необходимых для производства древесного угля, и реки, которые приводили в движение заводские механизмы. Она же отмечает, что ещё до появления крупных металлургических предприятий местное посадское население занималось железоделательными промыслами, что уже само по себе говорит о наличии руды. И Пётр не мог этого не знать.

Указ о бритии бород и усов от 29 августа 1698 года
Указ первоначально касался бритья бород у знатного сословия, купцов, духовенства и посадских жителей, то есть горожан, но к крестьянам не имел отношения. Он вызвал массовые протесты и волну самоубийств, так как противоречил правилам VI Вселенского собора, который запрещал брадобритие. На православных иконах с бритыми лицами и в коротких платьях изображались только бесы. В итоге указ претерпел несколько изменений в 1705, 1713, 1714 и 1722-м и был значительно смягчён — духовенству разрешили не брить бороды, для представителей остальных сословий, не желающих брить бороду, установили плату за её ношение. Дороже всего борода обходилась «гостям», то есть купцам I статьи: они платили по 100 рублей «с бороды». 60 рублей платили царедворцы, дворовые, городовые и служилые люди. 30 рублей — ямщики, извозчики и «всяких чинов московские жители». Крестьяне платили по «2 деньги с бороды», то есть 1 копейку, когда въезжали в город, и при выезде из него. Мода на безбородые лица царских сановников сохранялась вплоть до 1881 года. В начале XIX века ношение бороды даже было признаком вольнодумства. Александр III Миротворец не только отменил все петровские указы о бороде, но снова ввёл моду на неё.

Указ о ношении платья на манер венгерского от 14 января 1700 года
За время правления Петра I вышло 17 указов, которые регламентировали правила ношения костюма европейского образца, типов тканей, отделку форменного и праздничного платья. Указ от 1700 года стал первым шагом к кардинальному перелому в моде. Согласно ему дворянам, чиновникам и горожанам следовало по будням носить немецкое платье, а по праздникам — французское. На смену длиннополым боярским шубам пришли кафтаны, камзолы. Сарафаны, скрывающие женские формы, сменились корсетными платьями с глубоким декольте. Пётр всячески продвигал европейскую моду. При этом был приверженцем строгого протестантского стиля. Показную роскошь Пётр Алексеевич сильно не любил. И это нашло отражение в указе от 25 июля 1709 года «О предерзком щегольстве»: «Нами замечено, что по Невской першпективе и в ассамблеях недоросли отцов именитых в нарушение этикету и регламенту штиля в гишпанских камзолах и панталонах с мишурою щеголяют предерзко. Господину полицмейстеру СанктПетербурга указываю впредь оных щеголей с рвением великим вылавливать, сводить в Литейную часть и бить кнутом, пока от гишпанских панталон зело похабный вид не окажется. На звание и именитость не взирать, так же на вопли наказуемых».

Указ о праздновании Нового года от 20 декабря 1699 года
Пётр повелел перевести летоисчисление в России на европейский манер — от Рождества Христова. До этого на Руси летоисчисление велось от сотворения мира, а Новый год праздновался 1 сентября. «7208 году декабря в 20 день Великiй Государь Царь и Великiй князь Петръ Алексiевич, всея Великiя и Малыя и Белыя Россiи указалъ сказать: …народы согласно лѣта свои счисляютъ отъ Рождества Христова восѣмъ дней спустя, то есть Генваря съ 1 числа, а не отъ созданiя мiра… Впредь лѣта счислять въ Приказахъ и во всякихъ делахъ и крѣпостяхъ писать съ нынѣшняго Генваря съ 1 числа отъ Рождества Христова 1700 года», — говорилось в указе. Также Пётр подробно описал, как нужно праздновать Новый год: украшать свои дома и ворота сосновыми, еловыми или можжевеловыми ветвями, поздравлять друг друга, устраивать праздничную стрельбу из небольших пушек, мушкетов и другого мелкого ружья. На Красной площади предписывалось провести огненные потехи. После смерти Петра традиция украшать дома еловыми ветками сошла на нет и возродилась в конце XIX века. Следуя за немецкой модой, в богатых городских домах стали устанавливать наряженные ёлки. Современная традиция празднования Нового года окончательно установилась и была широко распространена только с 1935 года.

По Ивановскому каналу

Однако, судя по всему, царь первое время не планировал расширять металлургическое производство в районе будущего Липецка. Александр Клоков говорит, что сначала Пётр намеревался перебрасывать металл, оружие и корабельную оснастку в Воронеж и дальше до Азова из Тульско-Каширского района. То есть на корабли, которые до 1711 года строили на Воронежских верфях, расположенных на Дону, планировалось ставить тульские, а не липецкие пушки.

Для этого между Окой и Доном строили Ивановский канал. В 1702 году канал был готов, но, как сообщает энциклопедия Брокгауза и Ефрона, его не смогли использовать «вследствие недостатка воды для искусственного провода судов». Если бы из Тулы на юг пошли баржи с металлом, Липецк, скорее всего, никогда не появился бы на карте России. Во всяком случае, именно после неудачи английского инженера Джона Перри, который пообещал построить канал, у нас появились первые домны Верхнего завода.

Таинственный указ

Именно эти домны и положили начало нашему городу, считают учёные Института истории РАН, которые в 1990-х по просьбе городской администрации разбирались, когда же родился Липецк. И поскольку считается, что Верхний завод начали строить по указу Петра I, то его и принято считать отцом-основателем Липецка.

Однако царского указа о строительстве металлургического предприятия на реке Липовке, возможно, вообще никогда не существовало. По крайней мере, историки его до сих пор не обнаружили. Как пишет доктор исторических наук Ярослав Водарский, указа нет ни в «Письмах и бумагах императора Петра Великого», ни в «Полном собрании законов Российской империи». При этом люди Петровской эпохи, обращаясь к царю в связи со строительством Верхнего завода, указывают, что предприятие строится по его, великого государя, указу.

Например, ответственный за стройку стольник Лукьян Сытин в 1703-м требует дополнительные рабочие руки на строительство завода и ссылается на именной указ царя:

«…По твоему, великого государя, царя и великого князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца указу с Воронежа, из Приказу Адмиралтейских дел, велено мне, холопу твоему, строить в Романовском уезде в селе Липских Студёнках новые железные заводы. И те, государь, заводы строятца. А домня вся в одделке. А той домне учинилась остановка за мехами, что строить мехов некому: прислана с Воронежа была толька пять человек. Иван копыл да Карп столяр, и те померли.

А ныне осталось толька три человека столярей, Григорей Алексеев с товарыщи, и те хворые. А по скаске ево, Григорея Алексеева, что на Воронеже два человека столярей, которые к тому делу извычайны: Иван Ермолаев, Михайла Яковлев. И чтоб великий государь указал тех столярей прислать с Воронежа на новые железные заводы для строения мехов» (орфография и пунктуация документа сохранены. — Прим. ред.).

Именем царя

По мнению Водарского, этот парадокс можно объяснить особенностями тогдашнего делопроизводства. Центральные учреждения, пишет он, распоряжались тогда от имени царя, и, если Приказ Адмиралтейских дел принимал решение построить, например, железоделательный завод, то оно рассматривалось как отданное лично царём, то есть как указ великого государя. Александр Клоков говорит также, что даже если Пётр I отдал устное распоряжение Фёдору Апраксину, который тогда командовал Адмиралтейством, то Апраксин, поручая строительство Липских заводов Лукьяну Сытину, должен был сказать, что таков указ государя, а не его, Апраксина, самовольство.

Как бы там ни было, легенды не рождаются на пустом месте — за ними всегда стоят реальные факты. Что-то из того, что рассказывают о Петре в связи с Липецком, было на самом деле, хотя и не совсем так. Может быть, он специально и не делал ничего для того, чтобы на Большой Посольской дороге рядом с захолустной пустынью появился когда-нибудь большой город. Но твёрдо можно сказать, что он появился именно благодаря Петру I — благодаря его реформам, его военным походам, удачам и даже ошибкам.

Текст: Виктор Унрау Фото: Сергей Паршин и ОКУ «ГАЛО»

Указ о наблюдении чистоты в Москве и о наказании за выбрасывание сору и всякого помёту на улицы и переулки от 9 апреля 1699 года.
Хотя первые дворники появились в России ещё при отце Петра Алексее Михайловиче, именно указ Петра I заложил основу формирования российского ЖКХ. Указ обязывал жителей столицы вывозить мусор за черту города, так как в Москве в то время, как во всех крупных европейских городах, была страшная антисанитария, которая провоцировала эпидемии, в том числе холеру. Москвичей обязывали следить за чистотой дворов и мостовых. Указ возник не случайно. 9 апреля Пётр Алексеевич выехал из Кремля в карете, которая через несколько минут застряла в зловонной луже с нечистотами. Пока карету вытаскивали, Пётр составил указ. Нарушителей указа ждало строгое наказание: «Кто станет по большим улицам и по переулкам всякий помёт и мертвечину бросать, такие люди взяты будут в земский приказ, и будет им за это учинено наказание — битьё кнутом, да с них же взята будет пеня». За неоднократное нарушение наказание ужесточалось, а пени росли. Штраф мог составить 10 рублей, что по тем временам было большой суммой. Также при Петре I в столице начали прокладывать канализацию, а на улицах устанавливать урны.

Указ о качестве Тульского оружейного завода от 22 января 1723 года
Этот указ положил начало военной приёмке на оборонных предприятиях России и, кроме того, явился первым зафиксированным в истории страны вмешательством государства в вопросы качества выпускаемых товаров. По сути, этот указ Петра действует до сих пор. История его появления началась с того, что Петра не устроили пушки, закупленные на тульском заводе, они были низкого качества. Он повелел хозяина и ответственного за выпускаемую продукцию арестовать: «Повелеваю xозяина Тульской фабрики Корнилу Белоглазова бить кнутом и сослать на работу в монастыри, понеже он, подлец, осмелился войску Государства продавать негодные пищали и фузеи. Старшину альдермалов Фрола Фукса бить кнутом и сослать в Азов, пусть не ставит клейма на плохие ружья». Для контроля за выпуском оружия Пётр отправил в Тулу весь Оружейный приказ, выражаясь современным языком, военспецов Минобороны. Гнев Петра понятен. Ещё в 1705 году он ввёл в русской армии единые образцы вооружения. Государственная казна пошла на изрядные издержки, развивая оружейные заводы, поэтому и спрос с производителей был самым строгим.

Указ о воспрещении взяток и посулов и о наказании за оные от 25 июля 1714 года Этот указ стал попыткой борьбы с коррупцией. Пётр указал, что от взяточничества и кумовства в первую очередь страдает государство. Чтобы у чиновников не было соблазнов, он ввёл твёрдые и достаточно высокие оклады. «Понеже многия лихоимства умножились, между которыми и подряды вымышлены и прочия тому подобныя дела, которыя уже наружу вышли, о чём многие, яко бы оправдая себя, говорят, что сие незаказано было, не разсуждая того, что всё то, что вред и убыток Государству приключить может, суть преступления. И дабы впредь плутам (которые стремятся лишь к тому, чтобы подложить мину под всякое доброе дело и удовлетворять свою несытость) невозможно было никакого оправдания сыскать, того ради запрещается всем чинам, которые у дел приставлены великих и малых, духовных, военных, гражданских, политических, купецких, художественных и прочих требовать никаких посулов казенных и с народа сбираемых денег брать, торгом, подрядом и прочими вымыслы, какого б звания оные и манера ни были. А кто дерзнет сие учинить, тот весьма жестоко на теле наказан, всего имущества лишен, шельмован и из числа добрых людей извержен, или и смертию казнен будет».